Приложение к письму

Приложение к письму  МЦР от 18 июля 2007 г.

4 – 5. Н.К. Рерих в диссертации В.А. Росова представлен союзником Японии в войне против СССР и противником признания СССР международным сообществом.

«Главное, Маньчжоу-Го становилось плацдармом в будущей борьбе с СССР непримиримой Японии и, что немаловажно, русской эмиграции. А Рерих как раз претендовал на роль вождя, объединяющего эмигрантов, белых офицеров и казачество» (стр. 196). «Он [Н.К. Рерих – прим. МЦР] неизбежно должен был стать на сторону Японии в надвигающемся возможном конфликте <…>» (стр. 40). «Несомненно, Рерих вполне разделял прояпонские идеи <…>. Напомним, что путь экспедиции в Маньчжурию лежал через Японские острова…» (стр. 194).  «Началась обработка японцев, для того чтобы возвысить в их глазах личность Рериха» (стр. 197).  «Пароход на Йокохаму отправился из Сиэтла 28 апреля 1934-го. В своем первом письме на пути в Японию Николай Константинович повторил фразу, сказанную им на борту «Парижа». Он писал сотрудникам в музей: «Итак, пришли к будущему». Это кое о чем говорит. Будущее для Рерихов начиналось на земле самураев» (стр. 199). «Но самым ответственным оказался визит в Военное ведомство» (стр. 200). «30 мая 1934 года Н.К. Рерих с сыном прибыл в Харбин. По приезде он дал интервью газете «Заря» <…>. Сразу же речь зашла о ценности духа, тех вечных понятиях, которые всегда ковали победу японской нации. «Дух ниппонской самурайской жизни в истории человечества – символ героизма, патриотизма и храбрости» – этими словами начиналась беседа с корреспондентом. А заканчивалась она с не меньшим героическим пафосом. «Ниппонский гений стоит на страже охраны духовных ценностей Культуры. И мы приветствуем эти благородные действия как залог блестящего будущего. Чувствование и оценка благородства, красоты, героизма уже означает собирание сил для нового строительства и новой кооперации». В Маньчжурию Рерих вступил как посланник Японии. Этой «страной творческого горения» художник восхищался безраздельно. Да и свел весь разговор к единственно главной мысли – новому строительству и кооперации под взмахом самурайского меча» (стр. 205). «Ни сам художник, ни его ближайшие сподвижники категорически не соглашались с признанием Советского Союза. Негласно все находились в оппозиции к коммунистическому режиму» (стр. 184).

Всем хорошо известно, как Рерихи всем сердцем любили Россию. Этой любовью пронизано все творчество Н.К. Рериха:

«Точно неотпитая чаша стоит Русь. Неотпитая чаша – полный, целебный родник. Среди обычного луга притаилась сказка. Самоцветами горит подземная сила. Русь верит и ждет».

А давно ли писано? Да вот четверть века пробежит. <…>

В прошлом году мы утверждали: «Великая Родина, все духовные сокровища твои, все неизреченные красоты твои, всю твою неисчерпаимость во всех просторах и вершинах – мы будем оборонять. Не найдется такое жестокое сердце, чтобы сказать: не мысли о Родине. И не только в праздничный день, но и в каждодневных трудах мы приложим мысль ко всему, что творим, о Родине, о ее счастье, о ее преуспеянии всенародном. Через все и поверх всего найдем стройные мысли, которые не в человеческих сроках, не в самости, но в истинном самосознании скажут миру: мы знаем нашу Родину, мы служим ей и положим силы наши оборонить ее на всех ее путях» (Рерих Н.К. Чаша неотпитая // Рерих Н.К. Листы дневника. – Т. 2. – М., 1995. – С. 70-72). Этот очерк под названием «Чаша неотпитая» написан Николаем Константиновичем именно в тот период, который диссертантом представлен как время борьбы против СССР.

 

ЗАВЕТ

Собственности у меня нет. Картины и авторские права принадлежат Елене Ивановне, Юрию и Святославу. Но вот что завещаю всем, всем. Любите Родину. Любите народ русский. Любите все народы на всех необъятностях нашей Родины. Пусть эта любовь научит полюбить и все человечество. Чтобы полюбить Родину, надо познать ее. Пусть познавание чужих стран лишь приведет к Родине, ко всем ее несказуемым сокровищам. Русскому народу, всем народам, которые с ним, даны дары необычные. Сокровища азийские доверены этим многим народам для дружного преуспеяния. Доверены пространства, полные всяких богатств. Даны дарования ко всем областям искусства и знания. Дана мысль об общем благе. Дано познание труда и бесстрашная устремленность к обновлению жизни. Народы поют и способны к украшению жизни. Где нарождается красота, там придет и расцвет всех трудовых достижений. В мирном труде познается и мир всего мира. В мире идет строительство и светлое будущее. А где постройка идет, там все идет. Полюбите Родину всеми силами — и она вас возлюбит. Мы любовью Родины богаты. Шире дорогу! Идет строитель! Идет народ русский!
24 октября 1939 г.

            (Рерих Н.К. Зажигайте сердца. – М., 1975. – С. 197).

О встрече Н.К.Рериха с военным министром Японии.

В.А. Росов скрыл причину визита Н.К. Рериха в Военное ведомство. А причина этого визита проста: необходимо было получить разрешение на проезд экспедиции по Маньчжурии, значительная часть территории которой находилась под управлением Японии. Цель сокрытия диссертантом данного факта вполне понятна – ему необходимо навязать искаженное понимание истории и связать с этим деятельность Рериха.

6. Фальсификация диссертантом целей Центрально-Азиатской и Маньчжурской экспедиций Н.К. Рериха.

«Обе экспедиции, Тибетская и Маньчжурская, были напрямую инициированы идеей построения монголо-сибирского государства. Н.К. Рерих сознательно предпринимал шаги к его организации, опираясь на собственный опыт политических контактов с лидерами мировых держав и используя масштаб своей деятельности в сфере культуры и международного права» (стр. 364). «В диссертации предложен новый подход к описанию центральноазиатских экспедиций Н.К. Рериха с точки зрения их общественно-политических целей и геополитических интересов. Обе экспедиции являются этапами в решении единой задачи, поставленной русским художником в самом начале его вынужденной эмиграции. Речь идет о концепции «Новой Страны» - создании независимого государственного образования на территории Азии» (стр. 19). «Фактически обе экспедиции составляли одно целое и преследовали общую цель, которая заключалась в создании независимого «Сибирского государства» на территории Центральной Азии» (стр. 32). «Д.Н. Бородин оставался деятельной направляющей силой, благодаря которой экспедиция продвигалась по Азии» (стр. 136). «Для Н.К. Рериха Тибет тоже оставался заветной мечтой. При прибытии в Москву в 1926 г. он обсуждал тибетские планы с Советским правительством» (стр. 137).

Николай Константинович Рерих в путевом дневнике так описывает цели своей Центрально-Азиатской экспедиции: «Конечно, мое главное устремление как художника, было к художественной работе. Трудно представить, когда удастся мне воплотить все художественные заметки и впечатления – так щедры эти дары Азии. <…> Кроме художественных задач, в нашей экспедиции мы имели в виду ознакомиться с положением памятников древностей Центральной Азии, наблюдать современное состояние религии, обычаев и отметить следы великого переселения народов. Эта последняя задача издавна была близка мне» (Рерих Н.К. Сердце Азии. – СПб., 1992. – С. 3-4).

Такие задачи ставил перед экспедицией ее руководитель. Результатом их выполнения явились сотни художественных полотен, множество научно-исторических и философских очерков, составивших несколько книг.

Помимо научно-практических задач Центрально-Азиатская экспедиция выполнила огромную эволюционную задачу, которая подробно раскрыта в книге Л.В. Шапошниковой «Веления Космоса» и трилогии «Великое путешествие».

Экспедиция была уникальной во всех аспектах. Это и протяженность маршрута – весь пройденный путь насчитывал свыше 25 000 км. Это и местность, по которой проходила экспедиция, – преодолено 35 перевалов от 11000 до 21000 футов высотой, пройдена территория пяти государств. Подобной экспедиции еще не было в новой истории человечества. Результаты ее поражают даже самое смелое воображение. Но они реальны и подтверждены богатейшими материалами творческого наследия Рерихов. А В.А. Росов, как видно из диссертации, их полностью игнорирует.

Он подменил не только акценты, но и основное содержание экспедиции, упомянув один только раз о художественных и археологических ее задачах, которые почему-то также обошел вниманием в своей диссертации.

Известно, что Н.К. Рерих в Харбине подвергся клеветническим нападкам (об этом упоминается и в диссертации), в которых он обвинялся в том числе и в политическом характере своих экспедиций. В.А. Росов, работая в архивах Нью-Йорского музея и в архиве Г.Уоллеса, не мог не обратить внимания на письма Н.К. Рериха по этому поводу. В архиве МЦР хранятся копии писем Н.К. Рериха в Америку, среди них достаточно писем того периода, который стал объектом исследования В.А. Росова. Вот один фрагмент из этих писем:

«Я настоятельно опровергаю наличие какой-либо политической деятельности с моей стороны или со стороны других членов Экспедиции» (Рерих Н.К. письмо Г.Уоллесу от 28.08.35 / Письма в департамент сельского хозяйства США. Архив МЦР, ф.1. оп. 1. д. (вр. № 10529).

Но диссертант обошел молчанием многочисленные свидетельства самого Николая Константиновича Рериха. И это доказывает лишь одно – В.А. Росову не нужен правдивый образ Рериха, которого интересовали исключительно культурные проекты.

«В такие дни особого мирового напряжения призывно звучит каждое желание мирного культурного строительства. Сейчас хочет строиться Монголия. Та самая Монголия, которая дала истории человечества столько потрясающих страниц, теперь хочет мирно и культурно устраиваться. Конечно, было бы жаль, если в этом строительстве будут забыты исконные основы монгольского народа и кто-то будет насильственно вносить чуждое. Наоборот, можно видеть, насколько пригодны для строительства многие местные материалы, и нужно использовать все созидательное дружелюбие, чтобы новое здание возводилось на истинно целесообразных основах.

Приглядываясь к окружающим возможностям, мы видим, что если в свое время Самарканд, весь Хорезм, все цветущие кишлаки могли веками держать свой блестящий, плодоносный уровень, то ведь и вся здешняя почва способна к тому же. Само обстоятельство долгого отдыха почвы лишь поможет новому строительству. Ведь всякая пашня должна отдыхать, так и Монголия достаточно отдохнула, чтобы с новыми силами опять напрячься в строительстве.

Нужно видеть, с каким проникновенным восторгом каждый монгол произносит священное для него имя Чингис-хана, как монголы вспоминают Тимура, Угедея, Кубилая и других строителей, и грозных, и миролюбивых, вызывавших такое внимание всего мира.

Общим местом уже сделались ссылки на Марко Поло. Но ведь не он один, а многие путники запечатлели в своих записях процветание здешних краев. Мне уже приходилось напоминать, насколько точно и богато описаны теперешние, кажущиеся пустыни китайскими путешественниками. В то время описанные ими места истинно процветали. В раскопках мы убеждаемся, что они действительно могли процветать. Тем легче представить, что и новая эпоха возрождения, еще лучший расцвет, вновь возможен.

Тем же, кто будет указывать на суровость местных условий, можно напомнить, что именно суровые условия так часто служили импульсом строительства. Ведь условия Скандинавии подчас очень суровы, но именно там выковался непобедимый дух викингов. И в обеих Америках, несмотря на все грозные торнадо и песчаные смерчи, когда-то слагалась высокая культура майев. Дух человеческий не знает физических преград.

Монголия хочет иметь школы, пути сообщения, телеграфы, госпитали – разве это не хорошо? Монголия хочет иметь упроченную администрацию, хочет иметь кооперативы, хочет иметь промысловые артели – разве это не хорошо? Монголия хочет иметь образцовые хозяйства, хочет улучшить земледелие, скотоводство, древонасаждение – разве это не хорошо? Монголия хочет иметь товарообмен, финансовое устроение, стремиться к мирным взаимоотношениям – разве это не хорошо?

Сейчас столько в мире изжитых, смущенных обстоятельств. И тем более нужно радоваться, когда видите желание народа устраиваться, преодолевать препятствия и мирно преуспевать. Ведь это не легко. Всюду много злобы и злоумышления. И потому каждое семя добра должно найти искреннюю помощь и дружбу. К тому же весело помогать каждому строению. Еще недавно указывали, что я люблю пословицу французов «когда постройка идет — все идет». Не откажусь, люблю эту пословицу. Чую, что действительно в порыве строения улаживаются многие житейские недоумения и нерешенные задачи. Потому-то и зову всех помогать строению. Каждое строительство есть не только национальное дело, оно уже есть дело мировое, ибо умножает мировое благо, укрепляет мировое достижение.

Когда мы слышим трогательно дружелюбное приглашение монголов помочь их строению, то хочется и всем далеким друзьям культуры передать то же пожелание, ту же просьбу – соединить действенные усилия для нового строения.

Новые созидания не должны возбуждать лишь стремления к эгоистическим попыткам, к наживе или к подавлению личностей. Наоборот, знамя строения всегда будет светлым, собирательным и благожелательным понятием. Ведь не несбыточную вавилонскую башню собирается строить Монголия. Страна хочет естественно улучшиться, укрепиться. Вовсе не несбыточные средства нужны для такого строения. Богатства самой страны являются совершенно достаточною гарантиею ее возможного преуспеяния. Каждый культурный человек лишь порадуется, слыша, что и в наши трудные дни происходит еще одно улучшение и строение.

Высоко на горе светит солнечное обо – Наран Обо. Оно напоминает о тех духовных возможностях, которые должны укрепить камни новых монгольских строений. У подножия горы обжигаются кирпичи для строения будущей столицы. Это предстроительное движение напоминает мне мою картину «Город строят». Там, где строят – там не разрушают. Каждое строение есть умножение блага.

«Когда постройка идет – все идет».

30 июня 1935 г. Наран Обо.

(Рерих Н.К. Наран Обо // Рерих Н.К. Листы дневника. – Т. 1. – М., 1999. – С. 531-533).

СТРОИТЕЛЬ

Может ли сеятель наверное знать, как уродится его посев? Налетит ли град? Достанет ли коней, чтобы вывезти данную жатву? Сеятель может лишь предполагать, но знать ему не дано. Бодрость и настойчивость даны ему в проведении каждой новой борозды пашни. Знает сеятель сроки посева и спешит не упустить их даже в одном лишь предположении.

Строители чудных храмов, твердынь не знали, будет ли им дано завершить их. Но все-таки твердо-уверенно полагали они их основание и возводили, пока хватало сил и возможностей. Иногда лишь в веках завершалось строение, но зачинатели новых основ не огорчались этим и не остывали в своем строительном рвении.

Созидание есть молитва сердца. Посев есть потребность духа. Если усумниться и заранее огорчиться всеми опасностями, возможными для будущего урожая, то ведь это будет не жизнь, но горчайшее непотребство. Если сломить дух невероятием завершения строения, то ведь это будет отступление в одичание.

Писатель вдохновляет неведомых ему читателей. Певец слагает свои зовущие лады для незнаемого ему слушателя. Творец шлет свои достижения на потребу и радость мира. Для себя или для мира поет птица? Не сможет не петь она каждое утро. Не боясь хищника, свивает в сужденный срок птица гнездо свое.

Строитель должен созидать. Он не может жить без строительства. Созидание есть его песнь, его молитва, его труд сладчайший. Строитель слагает основание твердынь, и храмов, и хранилищ, не ослабляя себя мыслью, кто и когда завершит кровлю здания? Строитель не упустит сроков начала, зная о росте зерна.

Разве остановит строителя неуверенность в средствах для кровли? Зерно растет и с ним растет все окружающее. Корабль не знает всех возникающих по пути его вихрей и тем не менее вовремя распускает потребные паруса. Если мы просмотрим историю всяких строений, то именно поразимся, как возможности нарождались вместе с возведением стен и башен.

И творцу, и кормчему, и строителю незнакома боязнь. Не окрепнут основы в страхе и трепете. Семя мало, но уже имеет в себе весь запас роста и цветения, и благоухания. Семя даст и следующие семена. Сеятель не боится сеять; строитель не страшится созидать, лишь бы сердце знало неотложную нужность пашни и строения.

Для всякого начала нужно малое семя. Учить можно и в очень малом доме. Творить можно и в тесном углу. Охранять можно и в самом скромном доспехе. В каждом стремлении к созиданию будет искание и жажда нового совершенствования. В этих поисках – обнова жизни. Ее крепость слагается неудержным стремлением к достижению. Конечно, достижения эти и целесообразны, и соизмеримы.

Не будут прочными так называемые вавилонские башни, которые имеют причину свою лишь в том, чтобы превзойти. Истинный строитель стремится к совершенствованию, но ему чужда мысль о том, чтобы лишь превзойти что-то. Истинный строитель прежде всего и соизмеряет, чтобы создания его пребывали в пропорциях нужных и своею гармонией лишь увеличивали бы созвучия эпохи. Строитель понимает, что такое эволюция и вечное спиральное движение в своей беспредельности и непрестанности.

Всякое несоизмеримое уродство будет противно строителю. Чувство гармонии, соизмеримости является отличительным качеством истинного строителя. Нельзя обучить человека этим врожденным созидательным пропорциям и предвидениям. Если эти качества уже заложены – их можно разбудить. Сон качеств нарушается самыми неожиданными способами, иногда совершенно негаданными и нереченными. Мудрые собеседования, поиски расширенных горизонтов, искусство мышления могут разбудить в тайне сохраненные, созидательные потребности. Всеми доступными средствами нужно вскрывать эти тайники, сокровища которых могут приносить человечеству истинную пользу.

Так же точно нужно развивать в себе и сознание, насколько прочное древо вырастает всегда из зерна малого. Сколько раз пытались сажать в землю уже взрослые, большие деревья, и почти никогда эти не соизмеренные посадки не давали прочных последствий. Но чтобы осознать целесообразность посадки из зерна – нужно мысленно понять и полюбить всю чудодейственную зерновую мощь.

Наблюдение и расследование зерен вызовет необычайное размышление. Даже доподлинно зная, какие гиганты вырастают из мельчайшего зерна, ум человеческий всегда запинается об это чудо. Как это возможно, чтобы в мельчайшей оболочке уже сохранились все формы будущего строения, все его целебные и питательные свойства? Строитель должен думать над этими зернами, из которых так мощно и целесообразно вырастет все последующее древо на многие века.

Нельзя откладывать строителю его строительные мысли, пока механически соберутся все средства выполнения. Нужно помнить, что средства растут вместе с процессом созидания. Если средства как бы иссякают до окончания строения, это лишь значит, что где-то новые запасы уже выросли, уже сложены, и надо их лишь усмотреть.

Дело строителя должно быть делом веселым. В сердце своем он знает здание свое завершенным. Чем полнее и глубже сознает строитель это завершение, тем радостнее путь. В существе своем строитель уже не может быть эгои­стом, ибо ведь не для себя же он строит! Строитель прежде всего понимает смысл образовательного движения, и потому в мышлении своем он не может быть недвижным.

Каждая недвижность уже есть смерть, уже есть предвестник разложения и распада. Так же точно каждое созидание есть предвестник жизни. Потому-то при каждом решении строителя возникает прилив новой энергии. То, что казалось непереносимым вчера, становится легким, когда утвердится мысленно надобность нового построения. Поистине, в каждом новом построении выявляется прекрасное.

Разнообразны строители. Касаются всех земных пределов. Пусть это творческое разнообразие хранится, ибо и в самом великом творчестве прежде всего несчетное разнообразие. Везде, где есть хотя бы зачаток строительства, там уже будут оживляться пустыни. Помимо всех материальных пустынь, самыми грозными остаются пустыни духа. Но каждый строитель уже будет оживителем этих самых грозных пустынь.

Да живет строение прекрасное.

3 июля 1935 г. Наран Обо.

(Рерих Н.К. Врата в будущее. – Рига, 1991. – С. 169-173).

PAGES  123