В защиту Музея

Ответ на письмо Гиндилиса Л.М.

Вот, наступило и наше время разделения по светотени, когда каждый делает свой внутренний выбор осознанно или неосознанно, или глубоко пряча даже от самого себя истинную причину своего выбора за словами, за объяснениями или рассуждениями. Конечно же хочется и предостеречь, и оградить, и поддержать мятущийся дух, но свободу воли нельзя ограничивать, и выбор остается за каждым – один на один с собой...

Было ли время, когда над Музеем не было бы туч, когда бы ему не грозило разорение и уничтожение? – Не было таких времен и нет, но будет!

Было ли время, когда бы Дом не пылал или в нем не тлели бы уголья споров, недовольства, несогласия? – Не было таких времен и нет, но будет!

Было ли время, когда бы не требовалось сплочение, когда были бы уместны раздоры и разборки? – Не было таких времен и нет, и не будет!

Разве драгоценное имущество надо спасать? И разве драгоценное имущество передал Родине Святослав Николаевич Рерих?! – Драгоценное имущество хранится в банках и под спудом, обеспечивает доход его владельцам и собственникам. Нет, нам были переданы бесценные духовные, культурные сокровища, о которых можно сказать словами Николая Константиновича Рериха: «Великая Родина, все духовные сокровища твои, все неизреченные красоты твои, всю твою неисчерпаемость во всех просторах и вершинах мы будем оборонять».

Именно, мы хотим оборониться от темных сил, стремящихся разрушить Музей! И совершенно ясно, что этим темным силам в первую очередь ненавистна Живая Этика, и если им не удастся Её уничтожить, то все их усилия будут направлены на Её ограничение и искажение. А там не за горами и расчленение Наследия, и рассеяние преданных сотрудников Музея.

Итак, о пункте «договориться с государством». Вот вопросы, ответы на которые помогут прояснить внутреннее содержание этого пункта.

– Что мешало государству создать Музею благоприятствование для его деятельности и передать Музею часть Наследия, незаконно удерживаемого этим же государством?

– Что мешало государству найти формы взаимодействия с Музеем для объединенной работы по всему бывшему пространству СССР над Наследием, по Пакту, по популяризации идей Живой Этики?

– Что мешало государству вернуть законному наследнику – С.Н. Рериху имущество его брата или предотвратить разграбление квартиры Ю.Н. Рериха?

Тут не может быть никаких иллюзий! Как ранее говорилось: Государство – это мы. Т.е. договоренности производятся не с неким абстрактным Государством, а с конкретными людьми, имеющими свои убеждения, интересы, зависимости и стремления. И среди этих людей, включая Мединского, Аристархова, Брызгалова, Швыдкого, Лошак и т.д. нет людей, которым бы была бы близка по духу и нравственности Живая Этика. Отношение к которой и определяет отношение и к Музею, и МЦР.

В письме утверждается, что есть силы, которые хотят разорить музей, расчленить экспозицию, расчленить архив и далее по тексту, но не называются эти силы! Почему? Не потому ли, что именно с этими силами в государстве предлагается договориться?! Какова же будет цена и «куда пойдет выщербленный дух»?...

Музей надо сохранить! Вопрос в том, чтобы это не оказалась сохраненная мумия Музея!

В письме предлагается не заниматься разборками... Однако им же разбираются личные и деловые качества конкретных лиц... Но кто не без греха?.. Почему не разбираются личные и деловые качества иных участников событий? А где же общинные принципы и приверженность Живой Этике? У многих сотрудников МЦР и Музея, и нынешних, и бывших, накопилось много негатива. Это понятно и понятно, как это не просто, НО необходимо отделить себя от личных обид, недовольств, «обманутых надежд», необходимо увидеть, в чем их причина, почему жизнь вызывает их в каждом – не для изживания ли? И кто проявил всю ответственность, осмотрительность, предвидение событий, настойчивость, терпение, вежливость, сдержанность, наивысшее качество работы при исполнении любых возникших перед ним поручений, заданий, обязанностей, а не понуро с поникнувшей головой шел исполнять указание или поручение? Почему на форму взаимоотношений мы обращаем больше внимания, чем на их суть – здесь каждому есть над чем поработать.

Участвуя в судебных заседаниях, могу засвидетельствовать, что государство в лице своих представителей в суде ни в чем не стесняется в борьбе против МЦР и Музея. С кем договариваться?!! С теми, кто в наш адрес говорят: «Эти Рерихи...».

Да, это честь из уст врага услышать такое обобщение!

Неужели снова страх и близорукость сковали волю?! Запомните: для так называемого государства закон, что дышло, куда повернул, туда и вышло.

ТАК ВОТ, ВСЕМ НАМ, ОБЪЕДИНИВШИСЬ, НАДО РАЗВЕРНУТЬ ПРИНЯТЫЕ ИЛИ ГОТОВЯЩИЕСЯ РЕШЕНИЯ СУДОВ В НАШУ ПОЛЬЗУ!

Также зададимся вопросом, почему Л.В. Шапошникова, несмотря на все недостатки и несовершенства людей, работала с ними до самого своего ухода, а не с другими – ответ на поверхности: эти люди, по сути своей, верны идеалам. Они не обучались профессионально своей деятельности, но жизнь их учила, она же поможет им и в дальнейшем в совершенствовании их личных и деловых качеств, а мы будем им сподручниками и сотоварищами.

Потому полностью согласен со Львом Мироновичем Гиндилисом в том, что для каждого из нас настал момент истины, что мы ответственны за свои решения и поступки.

С уважением,
координатор волонтеров МЦР
Алексей Петров.